Сословие, которое было создано государством, - Политические вопрсы - К вопросу о кризисе. - Каталог статей

С. КОРОЛЕВ: Это программа «Позиция». У микрофона Сергей Королев. Всем здравствуйте! Сегодня у нас в гостях писатель, публицист Александр Проханов. Здравствуйте, Александр Андреевич!

А. ПРОХАНОВ: Добрый день!

С. КОРОЛЕВ: Итак, подводим итоги 2012-го года. Что самого главного, кстати, по-Вашему, чем этот год войдет в историю России?

А. ПРОХАНОВ: Мне кажется, это переломный год. По-моему, загадочный. О нем будут гадать, искать причину этих перемен. Но самое важное, что случилось, это класс или сословие, которое было создано государством, этой властью, это сословие восстало против этой власти. По существу, дети кинулись сжирать своих отцов. Болотная площадь, проспект Сахарова – это начавшаяся в России оранжевая революция.

С. КОРОЛЕВ: Вы называете четко это оранжевой революцией?

А. ПРОХАНОВ: Это классика. Она может называться революцией роз, бархатной революцией, но вот этот поразительный сценарий, который в свое время обнаружен, открыт, отшлифован, вошел в политологические анналы, сценарий, с помощью которого можно мгновенно собирать гигантские массы людей и кидать их на власть, вот эта технология вошла в хрестоматию под названием «оранжевая революция».

С. КОРОЛЕВ: Это дело прошлое? То есть это уходит вместе с ушедшим 2012-м годом или же нет?

А. ПРОХАНОВ: Нет. Оранжевая революция была связана с выборами. Выборы – это момент, когда вся нация консолидируется, когда нация представляет собой такой мирологический сгусток. Этой нации говорят, что выборы нечестные, что нация околпачена, обманута. И эта возмущенная магма кидается на площади, чтобы выразить свое возмущение. Оранжевая революция обычно заканчивается атакой и штурмом центризбиркомов или правительственных учреждений, или президентских резиденций. Тогда очень часто в дело вступают войска, эту толпу расстреливают, тогда появляются трупы на улицах. И тогда режим, который пролил кровь, демонизируется и становится исчадием ада для всего мира. Если у этого режима нет ядерных сил сдерживания, то его бомбят штурмовики НАТО или Евросоюза. Если у такого режима есть ядерные силы сдерживания, то этот режим просто демонизируется и против него выстраивается бесконечное количество самых разных ограничений и провокаций.

С. КОРОЛЕВ: Что дальше?

А. ПРОХАНОВ: Власть ощутила угрозу. Она, в общем-то, ошалела от того, что покладистое и дрессированное животное, которое брало корм из ее рук, вдруг стало кусать эти лапы. Она ошалела от этого и пребывала некоторое время в растерянности. Потом она собралась и применила ряд достаточно тривиальных, но жестких средств. Власть применила средства подавления этой оппозиции, юридические средства: она ввела ряд законов, которые мешают этим толпам собираться на улице в том количестве и в тех местах, где ни пожелает. Потом она привела в действие свои репрессивные механизмы, подвесив на крючки фигурантов этих болотных площадей. И более того, она рассорила их всех, комбинируя коллективную Болотную площадь. Коллективно-оппозиционный лидер, который насчитывал, может, десятки человек разных мастей, разных оттенков, был рассечен или рассорен.

С. КОРОЛЕВ: Для Вас есть что-нибудь близкое в этом собирательном образе? Хотя бы что-то? Ведь разные люди вышли на Болотную, по крайней мере, после 4-го декабря 2011-го года. С чего это начиналось и к чему пришло? Кто оно – это протестное движение? Кто оно?

А. ПРОХАНОВ: Это схватка, причем смертельная, которая не закончилась, между властью или государством и вот этой сложной мирологически-протестной массой, которая всегда для власти заканчивается трагически. Государство в итоге сметается, потому что на стороне вот этой магмы, этого населения их собственные технологии и технологии мировые. Потом власть, против которой они восстают, она уязвима, она не идеальна. И, действительно, наша кремлевская власть, против которой восстали ее дети, она абсолютно не идеальна, она абсолютно уязвима. Для меня выбор стоят очень жестко: либо государство, певцом которого я являюсь…

С. КОРОЛЕВ: … либо?..

А. ПРОХАНОВ: …либо хаос, которым сеется очередная революция, потому что вот эта оранжевая революция воспроизводит во многом революцию 91-го года, когда такие же толпы, такие же лозунги, такая же некомпетентная, робкая и слабая власть. Они столкнулись, и проиграло великое государство, великое красное царство, к которому я себя причисляю. Та же самая ситуация была в 17-м году, когда февральские бунтующие массы сбросили с престола царя, в итоге пролив чудовищный хаос в стране, длящийся вплоть до окончания Гражданской войны. Из этого хаоса, кровавого болота Сталину пришлось вытаскивать нацию за волосы и ставить ее на ноги. Я бы не хотел повторения этого сценария.

С. КОРОЛЕВ: Александр Андреевич, Вы не преувеличиваете значение вот этой протестной волны и этой оранжевой, как Вы говорите, угрозы? Я имею в виду сейчас, в 2012-м.

А. ПРОХАНОВ: В 89-90-м году люди хохотали над этим протестным движением, говоря, что могучее государство с госбезопасностью, армией, разведкой, такой экономикой выдержит этот напор. Поэтому у меня есть все основания страшиться этого удара, тем более, повторяю, что этот удар исходит не только из этой толпы, а из огромного мирового сообщества.

С. КОРОЛЕВ: Сейчас кто выиграл эту схватку? Этот раунд, по крайней мере?

А. ПРОХАНОВ: Этот раунд сейчас выиграла власть. Но власть крайне встревожена, сейчас ей придется спешно предпринять следующие меры.

С. КОРОЛЕВ: Можно сразу вопрос: почему выиграла власть? Благодаря своим мудрым решениям и шагам или благодаря слабости оппозиции?

А. ПРОХАНОВ: Власть выиграла этот раунд благодаря силовому ресурсу, который есть у власти. Благодаря достаточно казуистическим технологиям, которыми власть обладает и которыми она научилась манипулировать. И, может быть, это связано с тем, что поствыборная волна стала сходить на нет, и мы ждем следующего всплеска.

С. КОРОЛЕВ: Когда он будет?

А. ПРОХАНОВ: Это всплеск может наступить в середине зимы или весной уж точно, потому что идут чудовищные взлеты тарифов, идет колоссальная разгонка плат, причем необоснованная, необъяснимая, ЖКХ свирепствует, народ лютует, ненавидит. Пропасть между властью и народом разверзлась огромная. Власть пытается ее заполнить путинскими посланцами, посланными в народ, путинским выборным гарантом. Вряд ли, у них что-то получится. У власти есть единственное средство побороть эту оранжевую революцию – учинить встречную революцию.

С. КОРОЛЕВ: Напомню, Александр Проханов в программе «Позиция» на Русской Службе Новостей. Мы подводим итоги 2012-го года. Об оппозиции. Что объединяет этих людей, помимо их протестных настроений? Они против власти, за честные выборы. А за что они? Позитивная программа есть?

А. ПРОХАНОВ: У каждой группировки есть своя позитивная программа. Все вместе они не предлагают сколько-нибудь внятной позитивной программы. Но их объединяет неприязнь к власти, которая ненавистна практически всем. Она ненавистна беднякам, которые мыкаются в своих бедных городах и сгнивших деревнях. Она ненавистна олигархам, которые, казалось бы, добились полноты правления, но, тем не менее, им мешает всевозможное государственное уважение, представителем котором является Путин. Государство ненавистно либеральной среде, в целом, они видят в Путине централиста, может быть, даже диктатора, им отвратительна эта форма власти. За либералами стоит огромный ансамбль мировых сил, для которых Путин является исчадием ада, потому что он провозгласил идею создания евразийского союза, это невозможно для Запада, это невозможно для американцев.

С. КОРОЛЕВ: Александр Андреевич, но ведь революцию 17-го года делали не только с протестным настроением. Была четкая программа, и было большое желание построить новое общество. У сегодняшней оппозиции есть что-либо подобное?

А. ПРОХАНОВ: В 17-м году было две революции, не надо их путать. Они были очень близки одна к другой по времени, но я упомянул первую, Февральскую. Она молотила по централизму. Идея Февральской революции, это масонская революция, разрушение монархии, империи, централизма, создание демократических структур в России. И, по существу, идея, идеология, лексика той Февральской революции совпадают с революцией 91-го года и революцией 11-12 годов. Когда я говорю об Октябрьской революции 17-го года, здесь все абсолютно другое. Здесь, конечно, огромная космогония, гигантская программа, выстраданная не только партией, а, может быть, всем человечеством! Потому призыв коммунизма бродил по Европе практически половину 19-го века и он добрел до России. И эта идеология родилась не внутри партийного штаба, она витала в воздухе как огромная модель!

С. КОРОЛЕВ: Понимаете, коммунизм не появился с февраля по октябрь 17-го года.

А. ПРОХАНОВ: Коммунизм появился, наверное, в том виде, в каком он был подхвачен Лениным, где-то с середины 60-70-х годов 19-го столетия. Он свел с ума огромную массу интеллигенции как западной, так и русской, породил множество партий-предтеч. И потом пришли коммунисты как наиболее четкие, жесткие, структурированные люди, имеющие вождя-гиганта, я имею в виду Ленина. И тогда вся эта энергия 70-летнего брожения получила развитие. Тем более, что перед этим была вот эта чудовищная Февральская революция, которая диссоциировала власть вообще, диссоциировала страну, империю, все прежние представления и символы. Поэтому большевикам было достаточно легко идеологически ворваться в этот разорванный, растерзанный мир. 11.44

С. КОРОЛЕВ: Вот очень хорошо, что Вы упомянули идеологию. А сегодня у кого она есть? Кто может предложить ее нашей стране? И есть ли понимание у власти, чем живет страна, куда двигаться дальше?

А. ПРОХАНОВ: Я скажу вам, что ответом власти на это протестное движение были юридические, отчасти репрессивные и манипулятивные меры. Но не только это. Власть поняла – я даю Вам слово, что это так, - что все 20 лет после крушения Советского Союза она делала ставку на либеральные круги в экономике, культуре, СМИ, юриспруденции. То есть либеральные идеи, как бы их ни притесняли, господствовали, создавали музыку.

С. КОРОЛЕВ: И вдруг появляется в 2012-м году Изборский клуб!

А. ПРОХАНОВ: И вдруг появляется в 11-м году либерально-протестное движение, готовое смести эту власть, и власть подумала, что, может быть, совершила стратегическую ошибку, что, может быть, пора делать ставку на маргинализированные, патриотические круги, в недрах которых очень много глубоких государственников, философов, экономистов, политиков.

С. КОРОЛЕВ: Себя Вы к этим кругам причисляете?

А. ПРОХАНОВ: Конечно, я себя причисляю к этим кругам, хотя мне не нужно жаловаться, что я пребываю в маргинальном поле. Но вокруг меня огромное число блестящих людей, причем достаточно молодых.

С. КОРОЛЕВ: Правильно я понимаю, что они теперь выходят из тени?

А. ПРОХАНОВ: Они вышли из тени, потому что они всегда рвались выйти из тени, но эта тень опять их настигала и накрывала! Но после этих протестных бурь поняла, что дисбаланс в обществе колоссальный. И она решила выстраивать другую башню – башню из патриотических представлений. Вы упомянули Изборский клуб. Изборский клуб – это детище вот этих инноваций. Инноваций как у власти, так и инноваций разрозненного патриотического крыла, которое собралось в этот форум.

С. КОРОЛЕВ: И что это за башня, которая выстраивается сейчас в государстве? Башня, я так понимаю, это и есть идеология? Какая идеология сегодня должна быть в России?

А. ПРОХАНОВ: Когда создавался Изборский клуб, Путин, видимо, в минуту отчаяния, обмолвился, что России нужна идеология, хотя в Конституции написано, что в сегодняшней России не может быть идеологии, что деидеологизированное государство. Но он сказал совершенно справедливо, что в мире происходит схватка идеологий и что в этой схватке России практически нет места, мы беспомощны в этой схватке; что Россия подвергается мощнейшему идеологическому воздействию и ей нечем ответить на это. Поэтому он поставил задачу: формулирование идеологии Российского государства. И Изборский клуб взял на себя эту амбициозную задачу – открытие, формулирование этой идеологии. Но Вы же понимаете, что это не радий, не уран, который приносится в лабораторию, исследуется, и из него извлекаются всевозможные изотопы и излучения. Идеология, вообще-то, рождается не в кабинетах, а на полях битвы, в великих радениях, переселениях, в великих трудах. Но предварительный эскиз намечен.

С. КОРОЛЕВ: А Вы можете сейчас обрисовать нашим слушателям этот хотя бы предварительный эскиз? Как Вы его видите?

А. ПРОХАНОВ: На протяжении 20 лет на коды, которые живут в сознании русского человека, набрасывались помои, мусор. Когда эти кучи сора мы начали разгребать и исследовать, что это за коды русского исторического времени, выяснилось, что русская история – это непрерывная смена российских империй. Существовало четыре российских империи, которые сменяли одна другую, разрушались, превращались в тьму, пропасть, черную дыру и опять из нее восстанавливались. Киевско-Новгородская империя – самая ранняя, огромные пространства… Потом удельная межусобица, тьма, конец империи. Московское царство на семи холмах. Это цветение, это Василий Блаженный, Рублев, великие государственные мужи. Сибирь присоединили к Московскому государству! Тьма, смутное время, распад. Романовская – третья империя. Величие – 300 лет! Пушкин, «Могучая кучка», победа над Наполеоном, величайшие мужи искусства. Распалась в феврале в тьму. Сталинская – четвертая империя. Грозная, кровавая, блестящая. Это же, вообще, победа 45-го года – неслыханная! Победа, которая даже не снилась ни Суворову, ни Александру Первому. Эта великая империя с космосом и красным флагом на рейхстаге рухнула и канула. Возникло сегодняшнее оскопленное, усеченное государство, которое является, тем не менее, империей. И об этом сказал Путин, перечеркнув концепцию национального государства, которое не годится для сегодняшней России. Если это не национальное государство, то что же это? Значит, это империя!

С. КОРОЛЕВ: Слов достаточно, которые сказал Путин?

А. ПРОХАНОВ: Во всяком случае, это говорит о том, что наши представления не расходятся с представлениями Кремля. А это очень важно. Значит, они не будут в нашем идеологическом творчестве вставлять нам оглобли в колеса. Первый постулат. Идеология русской истории – имперская. И Россия не может быть ничем другим, кроме как империей. Поэтому задача восстановления имперского сознания, имперского пространства поставлена и будет реализована. Второй момент связан с сознанием отдельного взятого русского человека. В этом глубинном сознании на протяжении всей истории русского народа, начиная от древних волшебных сказок, через старца Филофея, через патриарха Никона, через сталинские метафоры и утопии, идея о справедливом бытие. Если говорить церковным языком, идея райского бытия. Превращение нашей жизни, истока кромешного, ужасного, злобного, несправедливого, в жизнь идеальную, божественную, райскую. И об этом говорит вся русская литература, церковь, об этом говорит вся русская политика. Поэтому мечта русского человека, которая заложена в идеологии, это установление царства абсолютного идеального добра. Империя рая, империя добра – это недостижимый идеал, но к этому идеалу будет стремиться не только Россия, но и весь мир, потому что либеральная модель рухнула, она исчезает. На смену ей идет другая. Какая? Такая, в которой присутствует божественная справедливость, утоляющая жажду народа вот в этой живой воде справедливости.

С. КОРОЛЕВ: Как примирить Сталина и Столыпина, вот эти две разные империи? Просто, когда Вы говорили об империи, Вы буквально перечисляли и в один ряд ставили советскую и царскую империи.

А. ПРОХАНОВ: Белая, православная царская империя и красная сталинская империя – они примиримы. Примиримы следующим образом: во-первых, Сталин воссоздал имперское пространство, которое было разбазарено меньшевиками, Временным масонским правительством. Это не мало, хотя, очевидно, и не все. Сталин вернул в культуру имперскую составляющую. То есть он выдавил из культуры вот этот авангард ядовитый, он вернул Пушкина, Толстого, он вернул классику, которая основана, в основном, на православных традициях. В середине войны Сталин вернул алтари, восстановил церкви. Сталин одержал победу в 45-м году, победу, которую церковь называет мистической, то есть религиозной, то есть он тем самым стал помазанником. Почему он стал императором? Он был некоронованный красный император. Его соединять нужно не со Столыпиным, а, как ни странно, с Николаем Вторым. Николай Второй был последним и монархистом, и монархом, потому что вокруг него не было больше монархистов. Даже члены его семьи продали его, выбросили его из истории. Он был последний монархист. Сталин был и монархистом, и первым некоронованным монархом. Это раз. А потом ту православную империю царскую от советского отделяет мнимый атеизм. Все говорят, что это был богоборческий, атеистический период. Это огромное заблуждение! Потому что весь советский период – это был гигантский религиозный, мистический взлет. И об этом говорит Победа. Победа была одержана в священной войне. А если война священная, то и люди, которые одержали эту победу, священные, святые. 30 миллионов людей, которые пали на фронтах, это Христовы жертвы, а не просто убиенные на войне. Потому что сражения шли не просто за поля, а за города. Это была титаническая встреча мирового света и мировой тьмы. И мы одержали победу. Поэтому Победа 45-го года делает советский период высоко религиозным периодом. Здесь снимается последняя противоположность между третьей, романовской, монархией и четвертой, сталинской.

С. КОРОЛЕВ: Что же происходит? Почему случается закат империй?

А. ПРОХАНОВ: Я Вам не могу сказать, здесь много загадочного. Это столь же загадочно, как и то, почему империи возрождаются. Это есть тайна возрождения империи, потому что оно не мотивируется, не объясняется ни экономическими, ни политическими мотивами, ни тенденциями элит. Это загадка. Это чудо. Чудо исчезновения империй и чудо их возникновения. Чудо – это не историческая категория.

С. КОРОЛЕВ: Но когда все-таки произойдет чудо в России?

А. ПРОХАНОВ: Вам нужно календарное время?

С. КОРОЛЕВ: Я не знаю! Вы, как хотите, отвечайте.

А. ПРОХАНОВ: Я думаю, оно уже произошло. Вы только прислушайтесь к своему сердцу, приложите ухо к брусчатке Красной площади, послушайте гулы русской истории, и вы поймете, что русская победа уже одержана.

С. КОРОЛЕВ: Я бы хотел еще вернуться к идее справедливости и добра. Вы говорите, что сверхзадача именно такая – построение империи добра, и это и есть национальная идея. И вот в связи со всем этим непонятно, как же вписываются в эту конструкцию Сердюков, Минобороны, Скрынник… Какие там еще были показательные дела минувшего года? Вот эта вот чудовищная коррупция, которая пролезла, которой пронизана вся жизнь современной России. Откуда это? А главное – как же с этими идеями справедливости мы это до сих пор не можем одолеть?

А. ПРОХАНОВ: Мы живем в кромешное время, и кругом плещет тьма. Зверь поселился не только в Кремле, он поселился в народе. Он в каждом из нас. Но есть дивный стих: «Чем ночь темней, тем ярче звезды. Чем скорбь сильней, тем ближе Бог». Поэтому чем кромешнее вот эта реальность, тем ослепительнее задача поставить во главу угла нашей жизни звезду божественной справедливости.

С. КОРОЛЕВ: Кстати, а когда она горела наиболее ярко? Я вот вспоминаю и не могу припомнить. Такое чувство, что брали и давали всегда. «Ревизора» вспомните и другие произведения 19-го века. Да и в Петровскую эпоху размах был велик.

А. ПРОХАНОВ: Вы знаете, русская литература и русская поэзия – это континент, на котором сверкает эта бриллиантовая звезда справедливости. А также русская православная церковь в лучших своих представителях – это тоже тот небосвод, на котором сверкает это созвездие справедливости. Что же касается сегодняшней борьбы с коррупцией…

С. КОРОЛЕВ: Но ведь сейчас на руках у представителей Русской православной церкви сверкают совсем иные бриллианты, часы. Как так?

А. ПРОХАНОВ: Я думаю, что если Вы посмотрите на подавляющее большинство православного духовенства, Вы не найдете у них пирсинга и бриллиантов, как бы их ни раздевали. Моя мысль сводится к тому, что вторая половина – итоговая – нынешнего года отмечена долгожданным, начавшимся, еще не слишком ярким развитием. На военные заводы пошли гигантские деньги. Оборонно-промышленный комплекс, истрепанный донельзя, начинает приводиться в порядок. Ибо Россия оказалась без оружия накануне крупномасштабной мировой войны. И правительство и Путин дали отмашку стремительно наращивать наше вооружение, исправлять перекосы военно-промышленного комплекса. Пошли гигантские деньги. Оборонно-промышленный комплекс к любой стране – это цивилизационный сектор, в котором и реализуется развитие. Не парикмахерские, не плитки тротуарные, не дизайн нефтяных заправок, а именно оборонно-промышленный комплекс. Новое оружие, самолеты, спутники, новые военные технологии – вот туда пошли деньги. На эти деньги сразу нацелились эти беркуты, грифы. Как на падаль, слетелись. И во многом эти антикоррупционные скандалы связаны с отсечением воров, которые хотят расхитить этот денежный поток. Поэтому борьба с коррупцией, которая сейчас началась, не абстрактная, она прикладная. Это борьба, с помощью которой защищаются эти потоки развития. Более того, сам по себе этот импульс развития, этот рывок, как сказал Путин, он долгожданен и мобилизационен по своей основе. Наше демобилизованное общество, быть может, в результате этого рывка будет мобилизованным. Мы опять сложимся в единство. Мы опять будем захвачены общим делом. Опять вот эти гигантские триллионы, которые пошли в оборону, коснутся не только станков, самолетов и инженеров, они коснутся школ в несчастных, бедных городках и деревнях, в которых будут воспитываться будущие летчики и космонавты. Поэтому вот это рывок начался, и он неизбежно будет сопутствоваться ударами по врагам этого развития. Коррупционеры – это враги развития. Лоббисты западных цивилизаций, для которых развитие русское – это смерть, по ним будут нанесены удары. Но главным врагом развития являются наша апатия, наше уныние, наша тоска, наша бездеятельность. Вот по нашему обессилевшему русскому духу должен быть нанесен целительный удар. Целительный, а не смертельный. И мы должны восстать из нашего горя и уныния.

С. КОРОЛЕВ: Для того, чтобы восстать, обязательно бить?

А. ПРОХАНОВ: А как в рыцарей посвящают? Берут и бьют плашмя мечом по голове. И из темечка вырастает новое сознание.

С. КОРОЛЕВ: Александр Андреевич, скажите, действительно, много законов по борьбе с коррупцией было предложено в этом году? И сроки заключения увеличить в два раза, и отчеты о доходах и расходах… Всего не упомнишь! Многие высокопоставленные чиновники, как нам говорят, задержаны. Правда, почему-то кто-то под домашним арестом. Объясните мне: предлагает, например, госпожа Яровая из Госдумы вместо 12 лет 20 лет планку наказания за коррупцию. А не все ли равно: не сядет господин Сердюков на 12 лет, или он не сядет на 20?

А. ПРОХАНОВ: У меня нет четкого ответа на этот вопрос. Для меня: сядет Сердюков или не сядет – не является принципиальным вопросом…

С. КОРОЛЕВ: А какой вопрос здесь принципиален?!

А. ПРОХАНОВ: А принципиальный вопрос таков: чтобы сели все сердюковы разом, кем бы они ни были. Чтобы сели все в финансовом блоке Кудрина, которые на протяжении, по существу, 15 лет перекачивали русские деньги в западную цивилизацию и западные облигации, не оставляя здесь на инвестиции ничего. Чтобы сели все, кто захватил и своровал все великие отрасли.

С. КОРОЛЕВ: Извините, но многие из них на свободе, многие – на своих постах, при делах!

А. ПРОХАНОВ: Вы спросили меня, что для меня принципиально. Мне это принципиально.

С. КОРОЛЕВ: Как видим, не происходит. Тогда о чем это говорит?

А. ПРОХАНОВ: Это говорит о том, что это еще не произошло.

С. КОРОЛЕВ: Когда же?!

А. ПРОХАНОВ: Вам опять календарное время нужно?

С. КОРОЛЕВ: Желательно. Хотя бы какие-то перспективы.

А. ПРОХАНОВ: После третьего заседания Изборского клуба?

С. КОРОЛЕВ: Когда это случится?

А. ПРОХАНОВ: Это случится в конце февраля.

С. КОРОЛЕВ: Что ждете от года 2013-го?

А. ПРОХАНОВ: Я жду продолжения схватки…

С. КОРОЛЕВ: Кого с кем?

А. ПРОХАНОВ: Схватки власти, государства с, так называемым, протестным движением, потому что топливо готово, и оно будет сброшено. Эта схватка будет носить самые острые характеры. Возможно, близи от русских границ разразятся войны. На пространствах Азии будет повторен опыт киргизской революции. На очереди стоят Назарбаев в Казахстане, узбекский Ниязов. И это все чревато огромными потрясениями для нас. Я ожидаю также взлета патриотического сознания. Я ожидаю, что вот эти первые робкие шаги, когда патриотизм толчками выталкивается из чуланов, он кончится появлением новой молодой когорты яростных русских мыслителей, философов, экономистов. И идея рывка, проброшенная Путиным, обретет характер мощного развития наших заводов, школ, инженерных баз, наших технологий.

С. КОРОЛЕВ: Ваше определение патриотизма?

А. ПРОХАНОВ: Русский патриот тот, кто готов умереть за Россию.

С. КОРОЛЕВ: Александр Проханов в программе «Позиция». Спасибо большое!